В чем духовная сила духа Блаженнейшего митрополита Антония? "Он был хорошо научен благодатию Духа, что предстоятель Церкви должен заботиться не о той одной Церкви, которая вручена ему Духом, но и о всей Церкви по вселенной; этому научился он из священных молитв. Если должно, говорил святый Евстасий, творить молитвы за вселенскую Церковь, от концов до концов вселенной, то тем более должно проявлять попечение о ней о всей, равно заботиться о всех (церквах) и пещись о всех". Сии слова похвалы св. Иоанна Златоуста святителю Евстасию Антиохийскому вполне приложимы и к Блаженнейшему митрополиту Киевскому Антонию. Он был действительно вселенским святителем, вникавшим во все вопросы церковной жизни во всей вселенной, носившим в себе все ее болезни, словно всю тяжесть их поднявшим на свои рамена. Еще будучи молодым Уфимским епископом, он болеет душой за разделения, бывшие на ближнем Востоке и предлагает патриарху Иоакиму способы к их прекращению. Вскоре затем он обращает свою деятельность на Юго-западную Русь, простирая ее за пределы своей Волынской епархии и всячески способствует восстановлению Православия в Галиции и Карпатской Руси. В то же время он занят вопросом о прекращении раскола, сносится для того с архиепископом старообрядческим, а одновременно ведет переписку с представителями англиканского вероисповедания для выяснения возможности воссоединения их с Православием. Все стороны жизни церковной охватывает умственный взор святителя, но не только умом, а всем своим существом подходит он к ним. Глубоко веря в конечную победу Истины, он в то же время глубоко страдает всеми невзгодами в Церкви. Личность его не существовала вне Церкви и как бы в себе отражала Церковь. Близок ему был каждый православный, какой бы он ни был народности и из какого бы ни был края. Каждому, кто имел нужду в нем, он был добрым отцом и мудрым наставником. К каждому, приходившему к нему за духовным советом, он относился как к своему духовному сроднику, — телесное родство перестало для него существовать после принятия им монашества. Всякому, обращающемуся к нему за поддержкой и помощью, он себя считал обязанным помочь, как своему ближнему, отдавая нередко последнее, что имел, а сам испытывая подчас лишения. Такое отношение к людям не было у него искусственным или принужденным. Оно исходило из глубины его существа и имело корни в глубокой вере и преданности Богу. Возлюбя Христа еще в детстве и пожелав идти за Ним еще с младенческих лет, он, возрастая, преуспевал и духовно, еще в молодых годах достигши высокой духовной зрелости. Обладая большим умом и будучи высокодаровитым по своей природе, он, получив прекрасное светское образование, с таким усердием изучал затем науки богословские, что как бы весь напитался богословия, соединив же то с безупречной нравственной жизнью, он сам стал источником духовной мудрости и словно изливал из себя токи богословия, напаяя своих духовных чад Божией благодатью. Обращение его с людьми было всегда простым, естественным, никогда в нем не было искусственной слащавости. Полагая главным для человека его духовное преуспеяние и спасение души, он заботился о том и тогда, когда к нему обращались по вопросам житейским, рассматривая все дела и поступки со стороны их духовной пользы и стараясь сделать так, чтобы то имело не только житейскую пользу, но и нравственную ценность. Посему часто он казался даже резким в обращении с людьми, а видевшие его впервые недоумевали его кажущейся подчас грубости. Но подходя ближе к нему или вернее подойдя к нему душой, каждый чувствовал, что там прикрывалась горячая отеческая любовь Владыки Антония к людям, которую и родители иногда принуждены прикрывать видимой строгостью. Особенно же сильно мог действовать митрополит Антоний на души людския благодаря чистоте своего сердца. Отдав его Богу от своей юности, он сохранил его неповрежденным до конца жизни и еще находясь в теле весь прилепился к небесному миру. Сам устремляясь все больше и больше к горнему миру, он к нему привлекал и каждого, кто имел с ним общение, незримо действуя на него чистотою и высотою своего духа. Отрешаясь постепенно от всего земного, предавшись всецело Богу и «в Бозе пребывая» (I Иоан. 4, 3), он сделался твердым адамантом Веры, а вмещая в своем любящем сердце всех и каждого, он, как магнит, притягивает ищущих спасения, возводя их к познанию Божественной Истины. | 
